И вдруг президент Путин собственноручной подписью неожиданно назначил считать первого открытого гея страны (openly gay — по-европейски) Бориса Моисеева заслуженным артистом Российской Федерации. Назначил именно сейчас, в самый, так сказать, пикантный за все эти 15 лет исторический момент — когда в Москве только улеглись страсти, а в просвещенной Европе — стоны протестов после недавних гей-погромов, скандально гомофобной риторики городского начальства, которое плачем Ярославны голосило об “извращенцах-осквернителях”, и нервной суеты депутатов, спешащих вновь узаконить в стране преследование гомосексуальности.

— Боря, наши поздравления! Только не говори, пожалуйста, что, как Белоснежка, ты ничего не знал (об указе)…

— Не поверишь, но для меня это был действительно шок. Мне позвонил из Минкульта какой-то чиновник, чтобы обрадовать новостью, а я этого несчастного послал на три буквы. Говорю: слушай, дорогуша, мне уже дарили и “Мерседесы”, и фабрики…

— То есть ты решил, что это снова программа “Розыгрыш”?

— Ну да! Говорю ему: пошел ты, у меня и так звание главного гея страны. Этого достаточно. За меня ходатайствовали и раньше, и никогда это не проходило даже первичный отбор на уровне низших чинов. А тут вдруг дошло до самого верха. Конечно, с подачи моих коллег — Петра Шаболтая (директора Кремлевского дворца), Иосифа Давыдовича Кобзона, Нади Бабкиной, которые подписывали эту бумажку — прошение в Кремль. И президент как-то сразу решил, да еще с такой формулировкой красивой — “за пропаганду российского эстрадного искусства”! Это — глобально! Это за все — оптом: и за слезы, и за радость, и за унижения, и за поиски, и за оскорбления, и за хиты, за все!

— Известно тем не менее, что местные князьки и чинуши — от Урала до Дагестана — любят запрещать твои концерты. Что теперь им делать? Ведь по сегодняшним канонам “вертикали власти” как-то не верится, что им хватит духу наплевать на президента, лично назначившего тебя “заслуженным артистом”?

— Знаешь, я тоже теперь об этом думаю. Но по состоянию на сегодняшний день ничего не изменилось. Это говорит, наверное, об уровне уважения к власти, к высшей законной власти. Только что меня чуть не депортировали из Краснодарского края. Анапа опять закрыта (для меня), Геленджик опять закрыт. Губернатор у них с виду вроде приличный мужик, видный, даже красивый, но как начинает говорить... Сидишь и думаешь, что это: питекантропы ожили, парк юрского периода, мутация какая-то?

— А ты не спрашивал, на каком основании?

— А у кого спрашивать — у самого себя? Почему эти города закрыты и кто их закрыл? Мне тоже теперь интересно: кто такой смелый, что может посягнуть на указ руководителя страны? Президент награждает артиста званием “заслуженный”, а “заслуженного” в какой-то конкретный город этой страны не пускают. Что — город или целый край не входит в правовое поле государства? Он уже отделился? Тогда объявите об этом открыто, обустройте границу, поставьте таможню…

— Понятно, что ты утрируешь, понятна твоя обида. А если серьезно, как ты сам объясняешь подобные эксцессы?

— Думаю, что это глубокая личная неудовлетворенность тех, кто так бесится. Болезненное ощущение собственной никчемности и страх порождают агрессию. Потому что истинный мужчина — не по образу, не по записи в паспорте “мужской пол” — а по существу, тот, который защитит и свою родину, и женщину, и семью, и ребенка, тот, который силен, благороден и справедлив, — ему и в голову никогда не придет кого-то оскорблять слепой ненавистью, преследовать, унижать, избивать или запрещать вот красивый спектакль под названием “Петербург — Ленинград”, где нет ну просто ничего недозволенного.

— Будешь жаловаться президенту?

— Я что — больной? Хотя думаю, что президент обо всем этом просто ничего не знает. Ему, наверное, не докладывают.

— Не думаю, однако, что он живет в безвоздушном пространстве и, наверное, осмысленно подписал указ о присвоении тебе звания, прекрасно при этом понимая, что, кто и какого цвета. Почему он сделал это именно сейчас?

— Мне кажется, тут много предпосылок к слову “почему”. Потому что время уже все-таки такое — другое, несмотря на то, что многие пока застряли в трясине прошлого, в болоте мракобесия и предрассудков. Но все-таки в стране есть и новый взгляд на многие вещи вообще и на меня в частности, на мою идеологию в творчестве…

— Ух ты! А какая у тебя идеология?

— Простая! Это равенство людей, уважение их друг к другу, взаимная любовь в самом широком смысле слова. Потому что любовь в любых своих проявлениях позитивна и продуктивна, в том числе — в социальном смысле. Она зовет к созиданию, а не к разрушению. Любовь не может быть грязной. Ненависть порочна, а не любовь. Ненависть ведет к страданиям, войнам, террору, погромам. А любовь — это мост, который соединяет не только людей, но и поколения. Именно об этих мостах я говорю в программе “Петербург — Ленинград” и говорил всегда прежде. Я не пропагандист гей-культуры. Я просто играл в гей-культуру в прошлых спектаклях. Если понадобится, если увижу необходимость — сыграю еще. Но это лишь форма, в которую вложено гораздо более глобальное, общечеловеческое, гуманитарное содержание. И мне кажется, что своим указом о присуждении мне звания именно сейчас президент Путин как бы сказал всем — отвяжитесь от него, отвяжитесь от них, дайте им свободно дышать, пусть все люди живут в любви, мире и гармонии, в стране масса других важных дел, которыми надо заниматься… Думаю, что так.