Из рассказов Ефима Копеляна:

Впервые выходя на прославленную сцену БДТ, от волнения я появился не в дверь, а через окно. На сцене в это время находился тогдашний премьер театра Монахов, к которому после спектакля я и отправился извиниться. Николай Федорович выслушал мои сбивчивые тексты, тяжело вздохнул и спросил: "А больше ты ничего не заметил, Копелян? Ты ведь, голубчик, мало того, что вошел через окно, ты ведь вышел-то... ЧЕРЕЗ КАМИН!"

Из рассказов Давида Ойстраха:

Я готовился к одному из своих первых конкурсов. Мой учитель Столярский был со мной особенно строг, ему все казалось, что я могу сыграть лучше. И вот однажды, когда я в очередной раз сыграл учителю программу, Столярский упавшим голосом сказал: "Ой, Додик, ты мене сегодня возмутил!" — отвернулся и заплакал, закрыв глаза рукой. "Неужели так плохо?" — спросил я, и учитель ответил: "Ой, нет, Додик: ты мене возмутил на ДА!"

Из рассказов Ираклия Андроникова:

Однажды наша туристская группа писателей ехала из Флоренции в Рим. Эммануил Казакевич предложил делить слова так, чтобы получились имя и фамилия. Скажем, Веневитинов — Веня Витинов, Бенедиктов — Беня Диктов, Пеня Цилин и Феня Цетин… Игра незамысловатая, но в дороге годится.

Все сочиняли. Я не мог выдумать ничего. Казакевич подходил ко мне:

— Как! Вы ничего не придумали? Это позор! Мне за вас стыдно перед товарищами.

Я понимал, что он шутит, и все же страдал.

Казакевич подходил снова:

— Не выдумали? Я дарю вам первоклассную вещь: велосипед — Василиса Пед.

Как-то раз, уже в Риме, я предложил ему совершить ночную прогулку. Он отказался — устал. Я пошел с Граниным и Антоновым. Ходили мы, наверно, часа три. Долго стояли у Колизея.

Когда я, стараясь не разбудить Казакевича, вошел тихонечко в комнату, он, не открывая глаза, спросил:

— Что вы так долго?

Я сказал:

— Жаль, что вы не пошли. Была изумительная прогулка.

— Вам кто-нибудь встретился по дороге?

Я понял, к чему он клонит, и сказал:

— Да. Коля Зей.

Казакевич открыл глаза и быстро сел на постели.

— Вы это сами придумали?

— Ну а кто же?

— Я проверю. Он был один?

Я напряг мозги до последней возможности и сказал:

— Нет, с ним была целая рота Зеев.

Казакевич выдохнул и упал навзничь.

— Да вы не можете представить себе, как вы меня обрадовали! Я просто страдал оттого, что вы в этой игре оказались такой бездарностью!

Из рассказов Бориса Львовича:

Миша Борисов стал знаменит на всю Россию как ведущий телеигры "Русское лото". Однажды он показал мне письмо, в котором некая пенсионерка объяснялась ему в любви и между всем прочим писала: "Надоели уже на ТВ эти евреи! И только в вашей передаче у ведущего истинно русское лицо, лицо настоящего русского богатыря!" Борисов-Фишман!! отчеркнул эти строки фломастером, всем показывал и очень ими гордился.