— Сергей Петрович, помимо науки и телевидения, чем вы еще сейчас занимаетесь?

— Я уже десять лет не преподаю. Когда мне исполнилось семьдесят, я ушел с кафедры физико-технического института. Сейчас являюсь проректором Российского нового университета. Возглавляю Никитский клуб: пять лет назад мне предложили его организовать по аналогии с Римским клубом, членом которого я являюсь. Мы обсуждаем социально-экономические проблемы и издаем наши дискуссии. Занимаюсь научной публицистикой — я главный редактор журнала “В мире науки”. 

— Вы ведь должны были возглавить еще и новый спутниковый канал “Мир знаний”?

— Канал до сих пор не появился. Ведь у нас в стране только две научные передачи: “Очевидное — невероятное” и “Цивилизация”. И это все! А производится очень много абсолютно лженаучных программ. О воде, например, была такая — и ее отметили премией ТЭФИ. Как и пропаганду исторических фантазий академика Фоменко. Вещи, не имеющие ничего общего с наукой, получают распространение и признание.

— Всегда занимался этим без энтузиазма, хоть стрелял неплохо. У меня есть любимая охотничья история. Когда мне было лет 18, к отцу приехал Николай Николаевич Семенов, великий ученый, они оба потом получили Нобелевские премии (Семенов в 1956 г. в области химии, Капица — в 1978 г., — Авт.). Мы пошли на такую классическую охоту, когда собака вспугивает дичь и нужно влет стрелять.

Вдруг неожиданно появился заяц, и собака погналась за ним. За ними — два великих ученых, на ходу перезаряжая ружья с мелкой дроби на крупную, и я. И так мы бежим по полю, и вдруг посреди него — столб телеграфный, и заяц... забирается на него и обращается в кошку.

Она мышковала здесь — охотилась на полевок. Вот это была конфузия! Мне было строжайше запрещено кому-либо рассказывать эту историю. (Смеется.) Но с тех пор прошло 60 лет, остался только один ее свидетель, и думаю, теперь уже можно. 

— Вы в себе замечаете какие-то черты вашего отца?

— Мне трудно об этом судить. Отец, конечно, оказал большое влияние на меня, особенно когда мы жили и работали вместе, но потом наши пути разошлись, и я занимался своей научной биографией. Я даже, в отличие от отца и брата, ни разу не пробовал курить.

— Дача отца брату отошла. Он тоже живет здесь, на Николиной Горе. Андрей младше меня на три года, он профессор географического факультета университета, член-корреспондент РАН. Одно время был деканом, потом путешествовал по Антарктиде, в Центральную Африку, основал Дальневосточное отделение Академии наук во Владивостоке, а теперь вернулся в Москву и заведует кафедрой природопользования в университете.

— Все ваши трое детей связаны с наукой, а чем занимаются ваши внуки?

— Внучка Вера — дочь моего сына Феди — занимается литературой в аспирантуре. Еще есть Андрей и Сергей (их назвали в честь нас с братом) и внучка Саша. Саша закончила летом психфак и работает в консультационной фирме. Андрей окончил механико-математический факультет в позапрошлом году, сейчас ищет себе занятие. Его брат Сергей учится в Российском новом университете.

— Правнуков у вас нет еще?

— Нету! (С легкой обидой.) А у брата моего есть — четыре правнука! А у моих внуков пока нет даже семейного положения, ни у кого еще!

— У вас несколько домов на участке — это все одно владение?

— Здесь живут две сестры жены, их дети и внуки. Все вместе живем. 

— Половину недели мы живем там, в нашей старой большой квартире на Ленинском проспекте.

— Вы лет десять назад строили еще один дом…

— Так вот он (указывает через плечо за окно). Мы здесь же строили, на участке, думали там жить, а сейчас он просто есть и все. Иногда друзья в нем живут, гости. Просто большой добротный деревянный дачный дом из больших бревен.

— Кто-нибудь по хозяйству вам помогает?

— К нам ходит истопник, который следит за газовыми котлами. У Тани есть помощница, которая помогает по хозяйству. А о новом доме ее сестры заботятся.

— Куда вы ездите отдыхать?

— Раньше обязательно в Сочи проводили месяц, уже давно не ездим туда. Осенью мы с Таней ездили в Швецию на десять дней, я читал там лекции. Весной поедем, наверное, в Италию, будет конференция в Турине.
А так мы обычно живем здесь. Летом теннисный корт у нас свой. Сейчас я мало играю в теннис. Но внуки играют.

— В Англии вы часто бываете?

— Обычно раза два в год. Там остался дом, который еще построил наш отец, когда я родился, как раз в тридцатых годах. Родовое гнездо. Но им мой брат занимается больше.

— Я не люблю грибов, у меня идиосинкразия на них. И рыбу никогда не ловил. У меня был друг большой Александр Чудаков — академик выдающийся, физик. Он много рыбачил, а я только наблюдал.

— А что вы из еды любите?

— Таня очень хорошо готовит, потом сейчас с нами живет беженка из Грузии, она готовит нам грузинскую еду. Я такое люблю. 

— Вышло переиздание книги о жизни науки, которая легла в основу моих передач. Она посвящена развитию человечества.

А вот в позапрошлом году была неприятная авария. В мою машину на полном ходу врезалась другая. У меня было сотрясение мозга. Машина в клочья. У меня тогда тоже была “Вольво”.

— Вы в свое время стояли у истоков российского дайвинга, который сейчас в моде.

— Да, мы с друзьями были первыми в Советском Союзе, кто стал нырять с аквалангом. Мое удостоверение подводного пловца — номер два! Кстати, здесь у меня на даче однажды обедал Жак Ив Кусто. Он был один из самых великих людей Франции. 

— О чем вы разговаривали?

— Он хотел получить разрешение на съемки на Черноморском побережье СССР. Я пытался помочь, но мы не смогли пробиться через бюрократию, чтобы он на своем корабле к нам пришел.

— У нас с Таней очень регулярный образ жизни. Обычно мы ложимся в 12, к часу — редко раньше. Таня встает раньше меня — в семь утра — и кормит кошку. Она хоть и старая, но исправно ловит мышей, иногда приносит нам (смеется). Когда мы переезжаем в город, берем ее с собой.

Сергей Петрович идет меня провожать и по ходу показывает комнаты. Рассказывает, что на широкий резной балкон его кабинета частенько забегают белки. А на письменном столе стоит пустой коньячный бокал.

— Что это у вас, ратующего за здоровый образ жизни, за бокал стоит на рабочем столе?

— А, это я вчера пил коньяк. (Подмигивает). Налить для согрева?

Но я к тому времени уже окончательно оттаяла и отказываюсь.